Девушка, укравшая Эйфелеву башню
Вступила я значит в сообщество и ничего тут не пишу, не коментирую. Не удобно даже. Просто я к Есенину такой трепетной любви, как вы, не испытываю. Я Маяковского люблю. А все остальные поэты могут быть только вторыми, третьими и четвёртыми. Ну вот решила я написать про Есенина по средствам Маяковского. Может кому интересно будет.
Сергей Есенин и Владимир Маяковский — два крупнейших советских поэта. Они были свидетелями и участниками одних событий, жили и творили в одно время. Они конечно интересовались творчеством друг друга, но принадлежали к разным литературным группировкам. Потому и враждавали. Из сборника в сборник качевали взаимные отрицательные заметки по поводу творчества друг друга. При этом, особенно негативно было отношение Есенина к Маяковскому.
«Про Маяковского что скажешь? Писать он умеет — это верно, но разве это поэзия? У него никакого порядку нет, вещи на вещи лезут. От стихов порядок в жизни быть должен, а у Маяковского все как после землетрясения, да и углы у всех вещей такие острые, что глазам больно» (Есенин)
«Знаешь, почему я — поэт, а Маяковский так себе — непонятная профессия? У меня родина есть! У меня — Рязань! Я вышел оттуда и, какой ни на есть, а приду туда же! А у него — шиш! Вот он и бродит без дорог, и ткнуться ему некуда…» (Есенин)
«Маяковского он не любил и рвал его книги, если находил в своем доме» (Шкловский)
«Их связывала тесная, никогда не утихающая неприязнь. Для Маяковского Есенин был несомненным “лирическим злом”. Он никогда не отделяя его от восторженной, не в меру чувствительной есенинской аудитории, полемизировал с ним и с ней, с иронией отзывался о есенинских поэтических приемах. Вспыльчивый и крайне обидчивый, Есенин никогда не мог ему этого простить» (Рождественский)
Есенин не терпел соперников. Как то на банкете в Доме Печати, выпивший Есенин приставал к Маяковскому:
-"Россия моя, ты понимаешь — моя, а ты... ты американец! Моя Россия!"
-"Возьми, пожалуйста! Ешь ее с хлебом!",- отвечал сдержанный Маяковский.
На одном из поэтических вечеров Есенин кричал:
-"Сколько бы ни куражился Маяковский, близок час гибели его газетных стихов. Таков поэтический закон судьбы агитез!"
-"А каков закон судьбы Ваших “кобылез”?", - спрашивал с иронией Маяковский с места.
-"Моя кобыла рязанская, русская. А у вас облако в штанах. Это что, русский образ? Это подражание не Хлебникову, не Уитмену, а западным модернистам...", - обижался Есенин.
Правда изредка случались перемирия:
"Из всех них останется лишь Есенин", - говорил Маяковский про имаженистов.
"Из левых своих современников почитал Маяковского: — Что ни говори, а Маяковского не выкинешь. Ляжет в литературе бревном, и многие о него споткнутся", - вздыхал Есенин.
И.Грузинов вспоминает чтение С. Есениным нравящихся ему стихов В. Маяковского: «Мне нравятся строки о глазах газет: «Ах, закройте, закройте глаза газет!». И он вспоминает отрывки из двух стихотворений Маяковского о войне: «Мама и убитый немцами вечер» и «Война объявлена». Читает несколько строк с особой, свойственной ему нежностью и грустью»...
Если это интересно - скажите. Я ещё чего нибудь о них напишу
Сергей Есенин и Владимир Маяковский — два крупнейших советских поэта. Они были свидетелями и участниками одних событий, жили и творили в одно время. Они конечно интересовались творчеством друг друга, но принадлежали к разным литературным группировкам. Потому и враждавали. Из сборника в сборник качевали взаимные отрицательные заметки по поводу творчества друг друга. При этом, особенно негативно было отношение Есенина к Маяковскому.
«Про Маяковского что скажешь? Писать он умеет — это верно, но разве это поэзия? У него никакого порядку нет, вещи на вещи лезут. От стихов порядок в жизни быть должен, а у Маяковского все как после землетрясения, да и углы у всех вещей такие острые, что глазам больно» (Есенин)
«Знаешь, почему я — поэт, а Маяковский так себе — непонятная профессия? У меня родина есть! У меня — Рязань! Я вышел оттуда и, какой ни на есть, а приду туда же! А у него — шиш! Вот он и бродит без дорог, и ткнуться ему некуда…» (Есенин)
«Маяковского он не любил и рвал его книги, если находил в своем доме» (Шкловский)
«Их связывала тесная, никогда не утихающая неприязнь. Для Маяковского Есенин был несомненным “лирическим злом”. Он никогда не отделяя его от восторженной, не в меру чувствительной есенинской аудитории, полемизировал с ним и с ней, с иронией отзывался о есенинских поэтических приемах. Вспыльчивый и крайне обидчивый, Есенин никогда не мог ему этого простить» (Рождественский)
Есенин не терпел соперников. Как то на банкете в Доме Печати, выпивший Есенин приставал к Маяковскому:
-"Россия моя, ты понимаешь — моя, а ты... ты американец! Моя Россия!"
-"Возьми, пожалуйста! Ешь ее с хлебом!",- отвечал сдержанный Маяковский.
На одном из поэтических вечеров Есенин кричал:
-"Сколько бы ни куражился Маяковский, близок час гибели его газетных стихов. Таков поэтический закон судьбы агитез!"
-"А каков закон судьбы Ваших “кобылез”?", - спрашивал с иронией Маяковский с места.
-"Моя кобыла рязанская, русская. А у вас облако в штанах. Это что, русский образ? Это подражание не Хлебникову, не Уитмену, а западным модернистам...", - обижался Есенин.
Правда изредка случались перемирия:
"Из всех них останется лишь Есенин", - говорил Маяковский про имаженистов.
"Из левых своих современников почитал Маяковского: — Что ни говори, а Маяковского не выкинешь. Ляжет в литературе бревном, и многие о него споткнутся", - вздыхал Есенин.
И.Грузинов вспоминает чтение С. Есениным нравящихся ему стихов В. Маяковского: «Мне нравятся строки о глазах газет: «Ах, закройте, закройте глаза газет!». И он вспоминает отрывки из двух стихотворений Маяковского о войне: «Мама и убитый немцами вечер» и «Война объявлена». Читает несколько строк с особой, свойственной ему нежностью и грустью»...
Если это интересно - скажите. Я ещё чего нибудь о них напишу
-
-
23.01.2006 в 17:12Концовкой стихотворения "Сергею Есенину" по словам Маяковского, "естественно, явилась перефразировка последних есенинских строчек":
Сделать жизнь значительно трудней.
Во 2ой части статьи "Как делать стихи" писал он об этих строчках Есенина: "Сразу стало ясно, сколько колеблющихся этот сильный стих, именно стих, подведёт под петлю и револьвер. И никакими, никакими газетными анализами и статьями этот стих не аннулируешь. С этим стихом можно и надо бороться стихом и только стихом."
-
-
23.01.2006 в 17:30Вы ушли,
как говорится,
в мир в иной.
Пустота...
Летите,
в звезды врезываясь.
Ни тебе аванса,
ни пивной.
Трезвость.
Нет, Есенин,
это
не насмешка.
В горле
горе комом -
не смешок.
Вижу -
взрезанной рукой помешкав,
собственных
костей
качаете мешок.
- Прекратите!
Бросьте!
Вы в своем уме ли?
Дать,
чтоб щеки
заливал
смертельный мел?!
Вы ж
такое
загибать умели,
что другой
на свете
не умел.
Почему?
Зачем?
Недоуменье смяло.
Критики бормочут:
- Этому вина
то...
да се...
а главное,
что смычки мало,
в результате
много пива и вина.-
Дескать,
заменить бы вам
богему
классом,
класс влиял на вас,
и было б не до драк.
Ну, а класс-то
жажду
заливает квасом?
Класс - он тоже
выпить не дурак.
Дескать,
к вам приставить бы
кого из напостов -
стали б
содержанием
премного одаренней.
Вы бы
в день
писали
строк по сто,
утомительно
и длинно,
как Доронин.
А по-моему,
осуществись
такая бредь,
на себя бы
раньше наложили руки.
Лучше уж
от водки умереть,
чем от скуки!
Не откроют
нам
причин потери
ни петля,
ни ножик перочинный.
Может,
окажись
чернила в "Англетере",
вены
резать
не было б причины.
Подражатели обрадовались:
бис!
Над собою
чуть не взвод
расправу учинил.
Почему же
увеличивать
число самоубийств?
Лучше
увеличь
изготовление чернил!
Навсегда
теперь
язык
в зубах затворится.
Тяжело
и неуместно
разводить мистерии.
У народа,
у языкотворца,
умер
звонкий
забулдыга подмастерье.
И несут
стихов заупокойный лом,
с прошлых
с похорон
не переделавши почти.
В холм
тупые рифмы
загонять колом -
разве так
поета
надо бы почтить?
Вам
и памятник еще не слит, -
где он,
бронзы звон
или гранита грань? -
а к решеткам памяти
уже
понанесли
посвящений
и воспоминаний дрянь.
Ваше имя
в платочки рассоплено,
ваше слово
слюнявит Собинов
и выводит
под березкой дохлой -
"Ни слова,
о дру-уг мой,
ни вздо-о-о-о-ха".
Эх,
поговорить бы иначе
с этим самым
с Леонидом Лоэнгринычем!
Встать бы здесь
гремящим скандалистом:
- Не позволю
мямлить стих
и мять! -
Оглушить бы
их
трехпалым свистом
в бабушку
и в бога душу мать!
Чтобы разнеслась
бездарнейшая погань,
раздувая
темь
пиджачных парусов,
чтобы
врассыпную
разбежался Коган,
встреченных
увеча
пиками усов.
Дрянь
пока что
мало поредела.
Дела много -
только поспевать.
Надо
жизнь
сначала переделать,
переделав -
можно воспевать.
Это время -
трудновато для пера,
но скажите,
вы,
калеки и калекши,
где,
когда,
какой великий выбирал
путь,
чтобы протоптанней
и легше?
Слово -
полководец
человечьей силы.
Марш!
Чтоб время
сзади
ядрами рвалось.
К старым дням
чтоб ветром
относило
только
путаницу волос.
Для веселия
планета наша
мало оборудована.
Надо
вырвать
радость
у грядущих дней.
В этой жизни
помереть
не трудно.
Сделать жизнь
значительно трудней.
1926
Я только вот это знаю.
-
-
23.01.2006 в 20:35честно - читала с комом в горле...
-
-
23.01.2006 в 21:25А отчего же кошмар?
-
-
23.01.2006 в 22:10нехорошо...
-
-
29.01.2006 в 00:31-
-
19.02.2006 в 11:36Мне всегда интересно,что ты пишешь.
Пиши еще.